Этим летом я видела смерть птицы. Сизый голубь болезненного вида –то ли от возраста, то ли от хвори, пересекал пешим ходом проезжую часть городского проспекта. Чумная походка, поникшая голова и ореол предрешенности над тщедушным тельцем не оставляли сомнений по поводу птичьих намерений.
Я наблюдала за его обреченной походкой, не в силах шелохнуться. Что-то сокровенное должно вот-вот произойти, во что никому не дано права вмешаться – неосторожным ли движением, неуместным ли звуком. Не возникло и мысли прийти голубю на помощь. Лишь наблюдение было дозволено, и никаких деяний.
Вот он уже почти добрался до полосы, разделяющей дорожные полотна. Чудом оказался невредим в потоке автомобильных колес. Но ровно в тот момент, когда затеплилась маленькая надежда – а вдруг последний час птицы еще не пришел, был совершен первый наезд. Голубя швырнуло в самые жернова движения и еще несколько раз шинная мясорубка подмяла хрупкую птицу под себя.
Минутное оцепенение сменилось во мне взрывом безудержных слез. То не были слезы сострадания или же страха перед неизбежной участью всех живых существ. Потоки очищающего восторга хлынули ручьями прямо из моего сердца. В последних взмахах голубиных крыльев было так много силы, как не часто встретишь у живых. Словно он вырвался из тяжелых оков и вдохнул воздух свободы. Танцем великого освобождения завершила птица свой земной путь. И это было невероятно красиво.
Спустя некоторое время впечатление от увиденного привело меня к возможности вспомнить собственный опыт тотального освобождения. Прошлые реинкарнации к этому моменту уже не ставились под сомнение, их очевидность для меня была абсолютной. Я решилась на необычное воспоминание.
Мастер путешествий по прошлым жизням мягко вводит в легкий транс. Тело приятно наполнено теплой тяжестью, лишь затылок пылает огнем. Вспоминаю жизнь женщины – бурную и яркую, взорвавшую моральные и социальные устои современников. Взлеты и падения, успехи и поражения, любовь и предательство. Жизнь обрывается рано и именно тогда, когда она нашла свое личное счастье. Видимо, не за этим опытом приходила душа в тот раз.
Подбираюсь наконец к финалу, ради которого решилась “вспомнить всё”. Лежу на белоснежной постели в светлой просторной комнате с большими окнами. Рядом со мной взволнованные домочадцы с трудом скрывают свое отчаяние. У кровати на стуле – белый таз с красноватой от крови водой. Тело мое измучено лихорадкой, разум затуманен болезненным забытьем.
Но в нужный момент приходит совершенная ясность. Так хочется рассказать своим близким, что для скорби нет никаких причин, что все правильно и прекрасно – пусть бы ушли эти серые тени неизвестности с родных лиц. Но я заранее знаю, что они сочтут слова мои горячечным бредом, потому не трачу ни своего времени, ни их душевных сил. Мысленно прощаюсь со всеми и выхожу. Первый же толчок из тела приносит невероятное облегчение. Поднимаюсь под высокий потолок опочивальни и сверху наблюдаю за происходящим.
Картинки, привнесенные в сознание из жизни текущей, подсказывают, что мне теперь следует куда-то улетать. Но все происходит иначе. Я никуда не лечу, а напротив – кадры происходящего вокруг удаляются сами, отодвигаемые моим стремительным расширением. Очень скоро вся прошедшая жизнь оказывается далеко на периферии огромного шара, в центре которого я испытываю блаженство от истинного Освобождения.
Затем я иду по берегу океана, ступаю по мелко-галечной береговой полосе. Вхожу на мост, уходящий вдаль, за самый горизонт водной глади. Движусь по мосту неторопливо, но скорость моя постепенно усиливается встречным движением – множество арочных ворот белого света пронизывают меня. В одном из проходов появляется фигура Будды. Не успев ни осмыслить, ни рассмотреть, сливаюсь с золотистым его ореолом. Дальнейших событий не помню…
